юрич 

сорок два 

империя Молодость

друзьям...

о судьбе, вечности и любви (июнь)

слеза

вечер

скошенный лист

лирическому герою...

про чувырло

Падает жёлудь. Часть 2-я

где кончаются рельсы...

клевер

о любви...

время...

весна

в снегу...

сентиментальность

спор

за сотни вёрт...

ноябрь

Выкладываю вместо удалённой хиленькой недоработки... 

Данный музыкальный файл необходимо обновить

Справедливый сволочной чувырло 
То ли я, а то ли тот , что сбоку. 
И ползём мы с ним к шпагату с мылом 
 Или к стулу с охрененным током. 
 
 Он пыхтит, колени выгибая, 
 Я пыхчу, травой ломая слёзы, 
 И не видно ни конца, ни края – 
 Только дебри и мешки навоза… 
 
 Было прежде, в солнечном далёко, 
 Всё - и чуткость, и струна, и сила; 
 А теперь я или тот, что сбоку - 
 Справедливый сволочной чувырло… 
 
 На плечах лежали листья власти, 
 Был рукам большой штурвал обещан, 
 Полыхали избранные страсти, 
 Колотились в клетках души женщин… 
 
 Пела оды пьяная капуста, 
 Целовались водные потоки, 
 И над этим искренним безумством 
 Я летал (А может, тот, что сбоку?..) 
 
 Никому не интересно это. 
 Пусть молчат. У нас другое кредо – 
 Пыльный горизонт играет светом. 
 Значит, мы сыграем на победу… 
 
P.S. 
 Ой, расскажите мне о том, где мне будет хорошо… 
 Ой, не дурите мне котёл, задымит он без огня… 
 Ой, я развешу лопухи и налью чуть-чуть ещё… 
 Ой, нелегка судьба моя, и тот, что сбоку – это я…

Разлетелся на осколки беззастенчивый стиль; 
 И один из них, немаленький, попал в жизнь мою. 
 Зашипел и задымился прежде скрытый фитиль. 
 И с тех пор я неумело, но стабильно пою... 
 
 Ни подвалов, ни растений, ни глумливых улик, 
 А - уютная квартира и по графику сон. 
 Да - потрёпан, но не сломлен, да - устал, но не сник... 
 Чёрно-белый телевизор, разноцветный вагон. 
 
 На перекрёстке художника с поэтом, 
 Невдалеке от огней могучей кучки, 
 Мне открываются славные секреты, 
 Я становлюсь то ли старше, то ли лучше. 
 Но подсознательно рисую предложения 
 И открываюсь то ли ярче, то ли хуже 
 На растерзание слепому вдохновению. 
 Падает жёлудь, значит - он кому-то нужен... 
 
 
 Нарисованная правда, отрехтованный вал, 
 Эклектические рифмы, изувеченный шрифт, 
 Гармоничные ошибки в антресолях зеркал, 
 Одинокая дорога в оторвавшийся лифт. 
 
 Серой клавишей пытаю си-диез, фа-бемоль, 
 А противник, хоть и тонок, но своих не сдаёт. 
 Я опять теряюсь в мыслях, забывая пароль, 
 И спешу туда,где ветер пополняет мой счёт...

Там, где кончаются рельсы, где кончаются рельсы, 
 Небо играет этюды по солнечным нотам, 
 Там устремляются к золоту мои интересы. 
 К золоту старых тетрадей и рваных блокнотов... 
 
 Там разбегаются реки от богатого хлама 
 В прерию новых надежд и неоконченных песен, 
 Там аромат беспристрастности и запах бальзама, 
 Там, где кончаются рельсы, где кончаются рельсы... 
 
 Там, в окружении лир, сумасшедших немало. 
 Их путеводный аккорд приоткрывает завесу. 
 Там продолжают тянуться в одиночестве шпалы, 
 Там, где кончаются рельсы, где кончаются рельсы... 
 
 Там не забудешь меня за пеленою традиций, 
 Там не заблудишься в дебрях стоголосого леса, 
 Там от морозов под крышами скрываются птицы, 
 Там, где кончаются рельсы, где кончаются рельсы... 
 
 Там в ожидании завтра улыбаются дети, 
 Зная, что все они гении или принцессы, 
 Там одинокие слёзы вызывает лишь ветер, 
 Там, где кончаются рельсы, где кончаются рельсы... 
 
 Мягкие капли дождя напоминают о прежнем - 
 Пыльные струны и старое уютное кресло, 
 Свечи блаженно мерцают, и мы смотрим с надеждой 
 Вдаль, где кончаются рельсы, где кончаются рельсы... 
 
 Утро степенно наступит в назидание чуду, 
 Солнце укроет деревья справедливым навесом 
 Там, где не будет меня, и где я всё-таки буду, 
 Там, где кончаются рельсы, где кончаются рельсы... 
 
 1994, 
 запись 2012

Сдвинь этот пень, 
 И увидишь под ним меня. 
 Тотчас же день 
 Потеряет приметы дня. 
 
 Мне не дано 
 Быть с собою самим в ладу. 
 Глупо одно – 
 Я не встану и не уйду. 
 
 Деревья поплыли на север, 
 Пернатые двинули к югу. 
 Я – кем-то изломанный клевер, 
 Оставленный здесь с перепугу. 
 Мои постулаты – чужие, 
 И сам я искусом изъеден. 
 Когда-то тут мамонты жили, 
 Теперь – умирают медведи… 
 
 И всё равно – 
 Опоздал или не успел. 
 Жаль, что темно 
 В беспримерных степях пещер. 
 
 Так и брожу 
 От одних корней до других, 
 А выхожу 
 Под сиянием звёзд слепых. 
 
 
 Деревья поплыли на север, 
 Пернатые двинули к югу. 
 Я – кем-то раздавленный клевер, 
 Оставленный здесь с перепугу. 
 Мои постулаты – чужие, 
 И сам я искусом изъеден. 
 Когда-то тут мамонты жили, 
 Теперь – умирают медведи… 
 
 Всё чередом – 
 Эмпирия изгоев – лес. 
 Нет никого, 
 Кто бы понял, что видел здесь. 
 
 Фуга горит. 
 Опускается в такт крыло. 
 Эхо внутри, 
 Стебель хрупок, а в нём – тепло. 
 
Деревья поплыли на север, 
Пернатые двинули к югу. 
Я – кем-то раздавленный клевер, 
Оставленный здесь с перепугу. 
Мои постулаты – чужие, 
И сам я искусом изъеден. 
Когда-то тут мамонты жили, 
Теперь – умирают медведи…

Всё это подзатаскалось 
 За тысячи зим и лет – 
 Слова о любви как бред… 
 Но что же тогда осталось?.. 
 
 Забавная вещь – судьба… 
 Поэтому, сразу в путь – 
 У мира – простая суть: 
 Я очень люблю тебя… 
 
 Практичный смутьян в строю, 
 Пусть кажется, что на дне 
 Его вдохновение – 
 Я очень тебя люблю… 
 
 Бывает – остры края, 
 И соль – далеко не всё… 
 Но, всё-таки, я спасён – 
 Я очень люблю тебя… 
 
 Я, видно, попал в струю 
 (Мурлыкать умеют все) – 
 Ты, всё же – чуть-чуть, из стерв. 
 Я, всё же – тебя люблю!.. 
 
 Укажешь на выход мне 
 И молвишь вослед: «Дурак!» … 
 А этот дурак тебя 
 Продолжит любить извне… 
 
 Всё это подзатаскалось 
 За тысячи зим и лет – 
 Слова о любви как бред… 
 Но что же тогда осталось?..

Вот и прошёл ещё год. 
 Время таксистов не ждёт. 
 Беспардонное время продолжает отсчёт 
 Старых и новых углов, 
 Битв, подозрений и снов, 
 Помрачневших невест и сияющих вдов… 
 
 Я так не желаю стрелять, 
 Ведь я иногда хочу 
 Ночью – спать, днём – взлетать; 
 А я – не летаю, не сплю… 
 Солнце сжигает траву, 
 Звёзды воруют тепло, 
 Время бесплотно. Ему всё одно… 
 
 Ветер кидает меня 
 В бьющего камни коня, 
 Чьё седло красит масть, как хороший синяк… 
 И не взлететь на него, 
 И не догнать никого, 
 Кроме собственной лжи на полжизни всего… 
 
 Незащищённый висок, 
 Недружелюбный порог, 
 Бесконечные козни бесконечных дорог – 
 Падают в ноги и спят. 
 На угрожающий лад. 
 Ты давно всех простил, но возмездию рад… 
 
 Мы так не желаем стрелять, 
 Ведь мы иногда хотим 
 Ночью – спать, днём – взлетать; 
 А мы – не летаем, не спим… 
 Солнце сжигает траву, 
 Звёзды воруют тепло, 
 Время бесплотно. Ему всё одно… 
 
 В карточном доме идей, 
 В клетке песочных сетей, 
 На печах стариков, на салазках детей – 
 Бродит по циклу восход. 
 Вот и прошёл ещё год. 
 Беспардонное время охраняет полёт… 
 
 Мы так не желаем стрелять, 
 Ведь мы иногда хотим 
 Ночью – спать, днём – взлетать; 
 А мы – не летаем, не спим… 
 Солнце сжигает траву, 
 Звёзды воруют тепло, 
 Время бесплотно. Ему повезло)… 
 
 1995-96, запись 2013...

Песня - памяти отца. В июне ему исполнилось бы 65 лет. И тогда же пошёл 20-й год, как его с нами нет. Песня написана весной 1996 года. Записана впервые. Запись июнь 2014. 
 
+***+ 
Я одеваю юфтевую майку, я выхожу во двор; 
 Я выхожу туда, где меня никто не ждёт… 
 Я одеваю юфтевую майку часто с недавних пор, 
 Частую пыль дождя часто серебрит восход… 
 
 Посмотри вокруг – это весна, это весна… 
 Слышишь флейты трель, это – весна… 
 
 В луже чернеет остов автомата, он не бросает ниц, 
 Он не швыряет боль в детства золотую рать… 
 Крон изумруд в гнёзда принимает серые шейки птиц… 
 А в тишине ночей учимся и мы летать… 
 
 Посмотри вокруг – это весна, это весна… 
 Слышишь флейты трель, это – весна… 
 
 Ласковый ветер юбки задирает выше изящных плеч, 
 Сразу бросая пыль в море любопытных глаз… 
 Маленький мальчик очень точно знает, как и кого беречь… 
 Девочка с ноготок больше не боится нас… 
 
 Пыльный стеллаж, как был, так и остался, хлебом чужих идей, 
 И проскрипел сонет с лейтмотивом: «О, любовь!» 
 Старая книга автора забыла, из-за того, что ей 
 Вдруг захотелось петь и кружить под вальс цветов… 
 
 Посмотри вокруг – это весна, это весна… 
 Слышишь флейты трель, это – весна… 
 
 Я одеваю юфтевую майку, я продолжаю спор, 
 Спор с ледяным собой у своих чужих ворот… 
 Я одеваю юфтевую майку, я выхожу во двор, 
 Я выхожу туда, где меня никто не ждёт… 
 
 Посмотри вокруг – это весна, это весна… 
 Слышишь флейты трель, это – весна…

акустический вариант... 
 
Тривиальные слова, те, что помнят суть, 
 Невпопад произношу, нервно берегу… 
 Мимолетность января крошится чуть-чуть… 
 Новогодняя любовь греется в снегу… 
 
 В снегу, в снегу на берегу 
 Москвы-реки, Невы, зимы 
 Я знаю всё, что я могу. 
 Ты знаешь всё, что можем мы… 
 
 Летит январь в страстей поток, 
 Скользит мечта, за хвост держись! 
 Лоскутный миг, короткий ток, 
 Колючий сон, и значит - жизнь… 
 
 Очень просто – step-by-step, с улицы на мост… 
 Шаг за шагом – за тобой я давно бегу… 
 Серебрится окон лик, манит холод звёзд… 
 Новогодний сердца крик прячется в снегу… 
 
 В снегу, в снегу на берегу 
 Москвы-реки, Невы, зимы 
 Я знаю всё, что я могу. 
 Ты знаешь всё, что можем мы… 
 
 Летит январь в страстей поток, 
 Скользит мечта, за хвост держись! 
 Лоскутный миг, короткий ток, 
 Колючий сон, и значит - жизнь…

романс... 
ноу комментс... 
 
********************* 
 
Когда уходит она - мне больно; 
 Картонным ветром мечту не склеить. 
 Зато фермент лизоцим доволен, 
 И ничего не поделать… 
 
 Проходит тысяча лет – и снова 
 Ветра, дороги, пороги сеешь… 
 Но память ждёт и стреляет кровью. 
 И ничего не изменишь… 
 
 Двойкой прямо по тузам, 
 "Коромыслом" по глазам. 
 И никто не виноват… 
 Рядом счастье и беда, 
 Рядом берег и вода, 
 Сантименты бьют в набат… 
 
 
 Когда приходит она и вяжет, 
 Вскрывая стены, минуя доли, 
 Родной фермент лизоцим на страже. 
 И не спасёт сила воли… 
 
 Летят секунды побед и впадин, 
 Играют дети в лучинах страха… 
 Но всякий раз после ран и ссадин 
 В нас растворяется сахар… 
 
 Двойкой прямо по тузам, 
 "Коромыслом" по глазам. 
 И никто не виноват… 
 Рядом счастье и беда, 
 Рядом берег и вода, 
 Сантименты бьют в набат… 
 
 
 Тяжёлый фильм, happy end – и мина, 
 Тугой роман, всем конец, но - подвиг… 
 Звонок последний у класса сына… 
 И не изменишь итога… 
 
 Двойкой прямо по тузам, 
 "Коромыслом" по глазам. 
 И никто не виноват… 
 Рядом счастье и беда, 
 Рядом берег и вода, 
 Сантименты бьют в набат… 
 
 июль 2012

1992, 
запись - декабрь 2012... 
секретирование ноябрь 2014... 
******************* 
Дом за домом, хлев за хлевом – рваное окно; 
 Воля ветра, слёзы неба – неподъёмный крест; 
 Крик за криком, боль за болью – чёрное пятно; 
 Шаг за шагом, взгляд за взглядом – темнокожий лес… 
 
 Налетели, насмеялись – благодать в висках; 
 Ненадолго разбежались и сошлись на том: 
 Искупаться б, да болото в десяти верстах, 
 Отоспаться б, да солома съедена скотом… 
 
 Спор прозрачных снов закончится, наверное. 
 Спор простых, как лёд, и слаженных, как бред. 
 Ждёт уже восход и шепчет дуновением. 
 А до жатвы звёзд – двадцать девять лет… 
 
 Спелой комой по дорогам расплескался грим; 
 Пыльный кучер, свято веря, поднимает плеть: 
 До чего же одиноко слыть в толпе своим, 
 До чего же безвозвратно на костре гореть… 
 
 Спёртый запах ранних яблок под прямым углом 
 Отозвался на постройке пары тысяч плах. 
 Налетели, насмеялись и сошлись на том: 
 Возвратиться б, да кольчуги – не на тех плечах!.. 
 
 Дом за домом над землёю – зов её баллад; 
 Стонут камни; холод солнца придаёт им вес; 
 Шаг за шагом, взгляд за взглядом – будничный уклад; 
 И на это молча смотрит темнокожий лес… 
 
 Спор прозрачных снов закончится, наверное. 
 Спор простых, как лёд, и слаженных, как бред. 
 Ждёт уже восход и шепчет дуновением. 
 А до жатвы звёзд – двадцать девять лет… 
 
 1992 г.

Песня написана в 1992 году, 
с тех пор терпеливо ждала записи. 
Запись ноябрь 2014... 
 
****************************** 
 
Где я? За сотни вёрст 
От близости лиц родных. 
Древнее племя звёзд 
Тускнеет от глаз иных. 
 
Шаг мой был твёрд. Но – нет: 
Люди не те, и воздух не прежний. 
В прошлом осколки лет. 
Что это – боль? А может – надежда?.. 
 
 
 
Ветви кричащих вен 
Растут на моём челе. 
Древние лики стен 
Склоняют к другой земле. 
 
Бред или суета? 
Ночь без надежды? Завтрак без хлеба?.. 
Эта река – не та… 
Эти мосты не тянутся к небу… 
 
 
 
Трудно свой слог понять, 
Когда пустота в словах. 
Глупо – себя сломать. 
Неверие метит в страх… 
 
Слабый далёкий тост, 
Чтоб не с водой стаканы, и то есть: 
Где я? За сотни вёрст… 
Значит, пора садиться на поезд…

У позднего автора жгучая нега… 
 И поздний мотив его жутко несносен: 
 Смеётся осадками позднее небо 
 Играет пернатыми поздняя осень… 
 
 Ноябрьские фары всё ярче и ниже; 
 Тоскливо молчат виражи километров… 
 Я медленно еду и явственно вижу 
 Густые пейзажи попутного ветра… 
 
 То, что сказано – будет спето ещё 
 То, что сделано – будет сделано вновь… 
 Ничего не знать – очень тонкий расчёт, 
 Эфемерная нелюбовь…) 
 
 Свинцово редеет устойчивый иней; 
 Костисто клюют по булыжнику ноги; 
 Блудливо и нервно синеют витрины; 
 Сливаются с воздухом грубым дороги… 
 
 Ноябрьский ответ не имеет вопроса… 
 Промозглый укор тонет в шёпоте диком: 
 Тоскливая, грустная, страстная осень 
 Свободу встречает застенчивым… …криком… 
 
 То, что сказано – будет спето ещё 
 То, что сделано – будет сделано вновь… 
 Забывать меня – очень тонкий расчёт, 
 Эфемерная нелюбовь…(

Песни. юрич долгоруkий