Серый ангел расправил крылья, 
&nbsp;над городом вечных дождей, 
перепутав вымысел с былью, 
мокрых улиц и площадей... 
И как будто всё это снится.... 
Лишь закроешь глаза,... 
Кружатся, кружатся, кружатся лица, 
и звучат голоса.

Санкт-Петербурга проза, 
только 100 лет назад. 
Невский в преддверьи морозов, 
в ожидании осад. 
Город застыл перед бурей, 
на краю октября. 
Даже не стала голов в куафюре, 
и низложили царя.

Она из дворянского рода, 
грациозная стать, 
в лице отпечаток породы, 
ей уже двадцать пять, 
грассирует как мамаша, 
на французский манер, 
любит театр, манную кашу, 
нравится Гюстав Флобер.

А он молодой поручик, 
и брутальный брюнет. 
Их познакомил случай, 
на перепутье бед. 
Он стал офицером белым, 
она милосердья сестрой. 
Он бился за правду, с красными смело, 
и принял смертельный бой.

Когда окровавленным телом, 
его принесли в барак, 
она в изголовье сидела, 
и отгоняла мрак. 
А рядом красные черти, 
жгли революций костры, 
но всё же она отпросила у смерти, 
жизнь его до поры.

Один профессор из бывших, 
подделал в ему документ, 
и стал он не графом из &quot;высших&quot;, 
а мещанин dekadenz. 
и это спасло от расправы, 
когда ворвались мужики, 
они проходя из палаты в палату, 
стреляли всех тех, кто враги!

Россия сгорала в пожарах, 
страшный Гражданской войны, 
такого не снилось в кошмарах! 
Не стало великой страны! 
Красный демон раскинул сети, 
черных воронов в Третий Рим, 
и попадались в клети, 
часто и те и эти, 
и попадались в те сети, 
неугодные им.

Когда он вышел из комы, 
глазами встретившись с ней, 
понял еще не знакомы, знакомы... 
но она всех на свете родней. 
А вскоре они поженились, 
и не было счастью конца. 
Позже родилась дочка, 
судьба давала отсрочку, 
от пыток, страданий, свинца.

Однажды её вызывали 
в отдел под названием странным, 
спрашивали про Анну, 
ещё про отца, и мать, 
но только те убежали, бежали, 
во Францию жить постоянно, 
так что сказала правду. 
Попробуй их там достать!

Потом ее отпустили, 
с предписанием срочным, 
уехать из Петрограда, 
за Можай, в Бугульму, 
а если не подчинишься, 
тогда арестуют точно, 
и попадешь на нары, 
как бывшая фрейлин, в тюрьму.

Каждый ночью кого-то брали. 
Тот на высылку, эта в расход. 
На трибуну поднялся Сталин, 
и забрезжил тридцатый год. 
Так настала Эпоха Бесов, 
они выползли из огня, 
пировать кровавую мессу, 
продолжать жестокую пьесу. 
Бледный Ангел, седлал коня.

Он стал настройщик роялей, 
она медицинской сестрой. 
Теперь они проживали, 
за станцией Бугульмой. 
Но всё же ее достали! 
Ведь дворянство, хуже бельма! 
В Тридцать пятом забрали. 
Прямо с постели подняли! 
Допрашивали,избивали... 
Итог, ГУЛАГстрой, Колыма.

А он боялся,не сдюжит, 
не сможет, не выдержит пытки. 
Дочке 15, а сыну... 
Он даже собрал пожитки... 
детей пристроил к соседям, 
сам приготовился к смерти. 
Неделя, другая, не едет, 
в черный ворон, и злые черти.

Судьба его пощадила, 
и завершила круг, 
только в Сорок Четвертом, 
когда форсировал Буг. 
Дочь, скончалась в Париже, Мария. 
Сын, художник, живет в Бергамо. 
Он всю жизнь ненавидит Россию! 
Не потому что в детдоме били... 
Не потому что разрушали храмы... 
Не потому что в психушке гнобили.... 
А за то, что убили маму.

Это было! Живи и помни! 
Прозревают толпы слепцов! 
Эти жуткие каменоломни, 
лагерь, вышки, могильный ров. 
Целый класс был поставлен к стенке! 
Целый класс пустили под нож, 
Блохины, Ермаковы, Карпенки....... 
и ещё уйма жутких рожь!

Это было! Живи и кайся! 
За прадедушку, добряка! 
Порешившего столько невинных! 
С биркой классового врага. 
Не беда, что суровый климат. 
Есть места и похолодней. 
И стоит как и прежде Россия. 
Только как мы живем без корней?!

Живи и помни!

Комментарии (0)